Тактика, выбранная Западом после воссоединения Крыма с Россией в 2014 году, с треском провалилась. Такое мнение высказал министр обороны РФ Сергей Шойгу. Поскольку подходящих политических инструментов для решения сложной ситуации между двумя государствами у европейских стран, видимо, не нашлось, «находкой» стала «гибридная война».
Она представляет собой враждебные действия, при котором нет традиционного военного вторжения. Здесь используются всевозможные скрытые операции, которые, помимо прочего, помогают повстанцу, который действует на территории противника.
По словам Шойгу, главным инструментом гибридной войны стал контроль над всем, и в первую очередь за СМИ. Пока спецподразделения готовят диверсии и саботажи, гул внутренних волнений расшатывает ситуацию в регионе, приглушая бдительность. Свою роль сыграли санкции, а также многочисленные кибератаки.
Министр уверен, что реализовать такой метод не так просто, поскольку для этого, как минимум, необходимо «сосредоточение у себя рычагов управления мировой финансовой системой», а также соответствующий опыт.
Западу оказалась не по плечу «гибридная война». Семя, посаженное диверсантами, не дало ростков. Объяснить поражение Европы нетрудно: невозможно найти подвох там, где его нет. Если крымчане и севастопольцы на референдуме обозначили свое желание стать частью Российской Федерации, то разглагольствования о «захватчиках» окажутся не по адресу и повиснут в воздухе.
Шойгу уточнил, что Россия не дала заокеанским коллегам применить меры «гибридной войны». При этом министр отметил, что такую же тактику Европа могла использовать в феврале 2014 года, накануне вооружённого мятежа на Украине.Сейчас, по словам Шойгу, со стороны Америки и Великобритании в адрес России стали поступать обвинения в ведении «гибридной войны». Министр уточнил, что такую информацию страны транслируют через СМИ.
Не уходя далеко от темы, нельзя не вспомнить о детских национально-патриотических лагерях, где малышей с 4-х лет учат «резать москалей» и «складывать трупы».
Мнение авторов и спикеров может не совпадать с позицией редакции. Позиция редакции может быть озвучена только главным редактором или, в крайнем случае, лицом, которое главный редактор уполномочил специально и публично.
Свежие комментарии