Мы помним!
75 лет назад, 9 мая 1945 года в 00:43 по московскому времени в берлинском предместье Карлсхорст в здании бывшей столовой военно-инженерного училища был подписан Акт о безоговорочной капитуляции Германии.
После подписания акта К.Жуков предложил немцам покинуть зал.
Красная армия при штурме Берлина с 16 апреля по 8 мая потеряла 352 475 человек, из них безвозвратно (убитыми) – 78 291 человек. Потери гитлеровцев убитыми составили почти 400 тысяч человек, пленными около 380 тысяч человек.
В 1760 и в 1813 годах русские уже брали Берлин, о чём граф Шувалов в своё время пророчески заметил: «Из Берлина до Петербурга не дотянуться, но из Петербурга до Берлина достать всегда можно».
А И.В.Сталин подтвердил это министру иностранных дел Великобритании Идену 15 декабря 1941 года: «Ничего, русские уже были два раза в Берлине, будут и в третий раз»…
Из воспоминаний В.А.Миндлина, танкиста, участника штурма Берлина.
Эти обширные отрывки дают представление о том, как проходили одни из последних боёв той страшной войны. Именно всего лишь общее представление, так как почувствовать и ощутить все эмоции и переживания в тех боях каждого советского солдата и офицера, нам не дано…
Нам дано лишь читать эти воспоминания и запоминать сердцем эпизоды великой Победы, завоёванной для нас великим подвигом наших отцов, дедов и прадедов
«Гремели последние бои, Победа была близко.
И это казалось совершенно невероятным: неужели ещё день, два, ну пусть неделя и наступит Та Самая Минута?!
Странное состояние охватило всех нас – участников боёв в центре Берлина: здесь близость Победы чувствовалась особенно остро. От этого всё существо
наполнялось огромной радостью, и вместе с радостью к сердцу подступало неожиданно тревожное ощущение. Потом я понял: оно шло из будущего, которое нас ожидало, и было незнакомо...
Даже мера времени изменилась. Его стали отсчитывать не в часах и минутах, а в метрах! Все вдруг стали говорить: «...до конца войны осталось 900, 800, 600 метров!» – таким оставалось расстояние до рейхстага.
Тяжела была Великая Отечественная. А теперь, когда бойцы, сквозь неё прошедшие, уже видели впереди Победу, когда все знали: ещё немного, ещё чуть-чуть... и – да здравствует ЖИЗНЬ! – воевать стало ещё труднее.
В эти дни в каждом из нас с особой щемящей остротой усилилось стремление не только победить ненавистного врага, но и самому выжить… Никто об этом, разумеется, не говорил, но как-никак жить очень хотелось. Погибнуть в последние дни войны казалось чудовищно несправедливым…
А война продолжалась!
Шли тяжелые и почти беспрерывные бои. Солдаты, как и раньше, атаковали с решительной и отчаянной самоотверженностью. Гарантий на жизнь не было ни у кого...
Ужесточение боёв на улицах и площадях нарастало с каждым метром. Казалось, в самом берлинском воздухе витал смрадный дух смерти…
Максимальный бросок в атаке 150-200 метров, и чем ближе мы подбирались к центру, тем эти броски становились короче: противник всё яростнее оборонялся, огонь его становился плотнее…
…В Берлине все пушки, как правило, ведут огонь прямой наводкой, траектории снарядов плоские, канонада без перерыва: только что над головой прошипел снаряд, ещё не успел разорваться, а за ним уже с тем же шипением идут другие снаряды, и – разрывы, разрывы, разрывы: им ни конца, ни счёта... Они сливаются в ужасающий грохот. Кажется, с треском разламывается небесный купол и сквозь рваные дыры уходит весь воздух... Его не хватает лёгким.
Когда снаряды разрываются очередью, друг за другом, дышать вообще становится нечем, и люди, широко раскрывая рты, задыхаясь, приподнимаются с земли, их скрюченные пальцы рвут вороты гимнастёрок.
Опытные солдаты знают: взрывная волна создаёт за собой разрежённое пространство, она на короткое время уносит воздух. Это быстро проходит. Но людям тяжко, особенно тем, у кого слабовато сердце. И пожилым…
…Командир Первой гвардейской танковой бригады гвардии полковник Темник лежал за стеной кирхи на земле. Под его окровавленную голову была подложена свёрнутая кожаная тужурка.
Гимнастёрка на нём была разорвана до пояса, и из ран по белой груди брызгала алая кровь. Она стекала на ордена, на погоны, на мостовую…
…Огонь был плотный и перекрещивающийся. Это был своеобразный «огневой сквозняк», где нередко даже сталкивались лбами несколько взрывов, и в этом случае укрыться от них было невозможно. Взрывы на Велле-Аллиансе-плац буквально бурлили, как в штормовом море...
Огонь был особенно сильным из Сарланд-штрассе, от Анхальтского вокзала.
Всё вокруг искорёжено, сломано. Вихрь штурма сорвал с домов крыши, раскидал гранитные и кирпичные глыбы, причудливо завязал металлические балки. Зеркальные стёкла выбиты из витрин, осколки странно и мертвенно сверкают в чёрной пыли. На месте домов торчат угловатые нагромождения стен. Болтающиеся на ветру оконные занавеси да обгоревшие гардины уже не прикрывают то, что было человеческим жильем.
Словно растоптанные цветочки, валяются детские игрушки...
Солдаты, особенно немолодые (тридцатилетних мы тогда считали стариками!), бережно поднимали игрушки, стряхивали с них грязь, осматривали их.
И повсюду трупы убитых, густо присыпанные пылью.
Над центром города витала сама смерть…
…В экипаже тяжёлого танка «Иосиф Сталин» два офицера – командир танка и старший механик-водитель, и два сержанта – наводчик орудия и заряжающий, он же младший механик-водитель.
Кто видел танковый бой, тот знает, как страшно гибнут танкисты.
Если снаряд или «фауст» поразил боеукладку, баки с горючим, танк погибает мгновенно – взрывается, и ничего живого в нём и возле танка не остаётся. Экипаж погибает без мучений.
Однако бывает и так: пробил снаряд или «фауст» броню, тяжело ранены все члены экипажа, и машина горит, огонь идёт к боеукладке, к бакам с горючим, а погасить его экипаж не в состоянии. Надо покинуть танк и до взрыва успеть отбежать на безопасное расстояние. Но у раненых танкистов уже нет сил отдраить люки, открыть их.
И слышишь крики заживо горящих людей. Помочь им нельзя: люки закрыты изнутри, можно, повторю, открыть только сваркой.
Нет более жестокого боя, чем танковый бой. Нет страшнее смерти, чем смерть в горящем танке. И нет больших потерь в командном составе, чем потери офицеров-танкистов.
Скромными холмиками братских могил отмечен огненный путь нашего полка от Одера до Берлина. Позволяет время – ставим на могилу маленькую пирамидку со звёздочкой и танкошлемом. Но чаще всего – гильзу от 122-миллиметрового снаряда с выбитой фамилией погибшего.
Была и ещё традиция: если танк сгорел, ставили на могилу экипажа крупнокалиберный пулемёт ДШК, снятый с турели командирской башенки. Правда, в таких случаях сами похороны были чисто символическими: от людей оставался лишь прах, да находили оплавленные пряжки ремней... Бывало, что танк, сгорев, не взорвался, чаще всего потому, что нечему было взорваться, горючее на исходе, боеприпас израсходован. Тогда, открывая
люки, мы видели: люди сидят на своих боевых местах, руки наводчика держат механизмы наводки... Но как прикоснешься, они рассыпаются…».
…Я впервые увидел санитарные собачьи упряжки только тут, в Берлине. Ими управляли девушки. На поле боя, лежа плашмя на низкой, вроде носилок, тележке с колесиками, девушка направляла к раненому «ездовых» собак – специально обученных здоровенных овчарок. Собаки и сами, впрочем, умели отыскивать раненых людей. На улицах Берлина они, визжа от страха, мчали тележки во весь опор. Там, где рвались снаряды или свистели пули, собака ложилась на живот и, прижимаясь к земле, тащила тележку к упавшему бойцу, ворошила его лапами, облизывала его лицо и ободряюще лаяла. Когда санитарка взваливала раненого на тележку, собака, будто понимая, что дело сделано, с радостным лаем мчалась обратно, в укрытие. Санитарка бежала рядом, держась за вожжи.
Такие упряжечки спасли в уличных боях много бойцов. Когда санитарка затаскивала тележку в укрытие и приступала к перевязке раненого, собака садилась на задние лапы и, склонив голову набок, наблюдала за действиями людей. При этом одобряюще виляла хвостом, а когда раненый от боли стонал – повизгивала и старалась лизнуть его лицо. Будто понимала, что к чему и на собачьем языке говорила: «Ну, потерпи, потерпи... Я с тобой, в обиду не дам!
…Помню серое январское утро, когда наши танки, преодолев мощные долговременные укрепления Мезеритцкого участка, вторглись в пределы самой Германии. Кто-то поставил на границе щит с надписью: «Вот она – проклятая Германия!». Прорыв наш был столь внезапным, что немецкие пограничники, которые направлялись на свои посты, приняли наши танки за свои!
Мы шли через редкую рощицу, под гусеницами была уже земля Германии, породившая фашизм и поднявшая знамя фашизма – смерть. Ну-у, берегись, немцы, думалось нам, и каждый помнил своё и общее горе, свои и общие беды и несчастья... И вот прошли пограничную полосу, увидали жилище немцев – домик дорожного мастера. А в доме две женщины – старуха и молодая и трое белобрысых мальцов. В глазах у женщины плещется ужас, в глазах детей любопытство.
Куда подевалась злость?! Глаза детей будто приняли её… и замкнули на землю…
…В первом человеке, который вылез из горящего подвала, я узнал капитана Волкова. Сверху на капитана падали искры огня и чуть ли не головни. Закутавшись с головой в мокрую плащ-палатку, Волков быстро принимал из чьих-то рук немецких детишек. Потом появились на свет два солдата и несколько женщин, работа пошла быстрее. Дети, в разноцветных, вязаных шапочках с помпонами, озирались и плакали, они жались к взрослым. А немецкие пулеметчики прямо неистовствовали, как будто дети виноваты были в очевидном крахе «тысячелетнего рейха».
Женщина отчаянно махала пулеметчикам белой тряпкой, но вот, схватившись за грудь, упала на землю. А фашистам ведь всё отчетливо видно, не хуже, чем нам.
По сумеречной улице потянулась к нам низенькая цепочка детей, державшихся друг за друга. Впереди бежал капитан Волков, у него на руках две крошечные фигурки. За Волковым шлёпали по парящим лужам остальные дети, еле видные от земли. В этом аду было трудно поверить, что эти пятнышки – живые существа. Позади цепочки детей отходила, отстреливаясь, редкая цепь разведчиков.
У всех детей за плечами были приделаны крохотные рюкзачки. Некоторые падали и не поднимались. А из клубов дыма, скрывавших подвал, уже выползали те, что постарше, потом показались женщины и старики.
Если бы не отчаянные действия танковых экипажей старшего лейтенанта Понькина и старшего лейтенанта Золотова, вряд ли разведчикам удались бы доставить детей в безопасное место: казалось, вся энергия фашистских пулемётчиков была направлена против беззащитных. Но почти весь огонь приняли на себя эти две машины…
…В Берлине сдаются гарнизоны бункеров, сдаются учреждения, сдаются нам дома, сдаются кирхи, сдаются отдельные квартиры и окна! Все сдаются. Оглядываешь уже занятую нами улицу – из окон свисают сплошные белые флаги. Они разной величины: от носового платка до полотнищ, сшитых из дюжины простыней. Сдаются и жители – женщины, дети, старики, старухи: на рукавах и на шляпах – белые повязки, хотя мы этого ни от кого не требуем... Смотришь на них и думаешь: кто же это хотел завоевать весь мир? Кто разрушил наши города и сёла, уничтожил миллионы людей? Кое-кто – улавливаешь боковым зрением – изредка бросает на тебя и ненавидящий взгляд, но когда он перед тобой и смотрит в лицо, то неизменно внимателен и угодлив... Только и слышишь «Хитлер капут», «Хитлер капут, капут!», «Ферфлюхте наци!». Даже молодёжь, она тоже. «Абер, Бефелль!». «Но, Приказ!!!» – так они объясняют свою покорность…
…Давно я заметил, что немцы, взятые в плен, почему-то выстраиваются в колонну по пять. Когда мы уже оказались в Германии и стали освобождать лагеря военнопленных, стало понятно, в чём дело: немцы привыкли строить так пленных. По пять. Пятёрками легче считать!
…Среди пленных странная группа. Высокий офицер в чёрной эсэсовской шинели с ромбиком «СД» на рукаве и молодая женщина, тоже в форме СС, а между ними – мальчик. Ему лет восемь. Веснушчатое лицо, чёрная курточка
и штанишки, шнурок на груди – вроде аксельбанта. Пальчики тоже сцеплены на затылке...
Кто-то докладывает:
– Классическая арийская семья! Отец, мать и младший сын. Старший сын где-то воюет в «Гитлерюгенд». Семейка... Родители – оба офицеры «СД», участвовали в обороне вот этих кварталов. А маленький Руди – «Пимф», это организация младших школьников. Шнурок-аксельбант на его курточке обозначает какое-то пимфовское звание; солдаты добродушно шутят – «микрофюрер»!
Эсэсовец вытягивается, щёлкает каблуками, обращается ко мне:
– Господин офицер! У меня последняя просьба: расстреляйте нас вместе! – Голос его отрывист и сух, в плоских глазах – холодный блеск.
– С вами разберёмся позже, ответите по заслугам. А с детьми не воюем!
– Наш Руди тоже воевал, как солдат, господин офицер. Прошу еще раз – расстреляйте нас вместе!
– С детьми не воюем. Если есть родственники, дайте адрес, передадим им вашего Руди. А с вами дело другое. Вы в плену. Прощайтесь с ребёнком.
Закричал мальчишка, навзрыд заплакала мать. Офицер так и не прикоснулся к сыну. Взял жену за рукав, молча стал в колонну и, не оглядываясь, зашагал по улице.
Хлопцы мои, все как один, вдруг задымили цигарками. Руди громко плакал, глядя на удаляющихся родителей. Молча подошёл к нему капитан Филяев, погладил по белобрысой головёнке, взял за руку и увёл к своим танкам.
...Через несколько дней, когда бои закончились, я увидел этого Руди в полковом медицинском пункте. На его светловолосой голове красовалась наша пилотка с красной звездой. Уже после Победы капитан Филяев – он почему-то больше всех принял к сердцу судьбу маленького немца – отвёз его в комендатуру Берлина для передачи родственникам. Танкисты обеспечили мальчонку «приданым» – одеждой, бельём и продуктами.
Больше мне не пришлось его видеть, мы ушли из Берлина 12 мая…».
В качестве справки.
Миндлин Вениамин Аронович (1918-1997) (на фото ниже), командир 11-го отдельного гвардейского тяжёлого танкового полка 1-й гвардейской танковой армии в 1944-1945 гг. в 26 лет ставший полковником.
Награждён орденом Ленина, орденом Красного Знамени, 3-ми орденами Отечественной войны 1-й степени, орденом Красной Звезды, медалью «За Боевые Заслуги» и другими медалями.
Красная армия победила в войне, которая не был столкновением армий, а представляла собой битву цивилизаций.
По одну сторону были исчадия ада в человечьем обличье, по другую – люди в образе и подобие Божием.
Да, не все наши деды и отцы, матери и бабушки верили в Бога разумом, но сердцем и душой они защищали правду. Ту самую правду, в которой Он незримо давал им силу сражаться и побеждать.
Давал силу превозмогать нечеловеческие трудности на фронте и в тылу. И ограждал от пагубы стать такими, как те, кто пришёл на нашу землю убивать, насиловать, калечить, унижать и порабощать…
Разговоры о том, что это исключительно нелюди в форме войск СС или солдаты вермахта повинны во всех тех злодеяниях, которые были совершенны гитлеровцами над мирными жителями СССР, а вся остальная мирная Европа не причастна к ним – не соответствует действительности. Сатанинское умопомрачение, охватившее западноевропейскую цивилизацию в первой половине 20 века, не было выборочным, а было тотальным.
Потому что европейцы стремились к «счастью», форму которого когда-то сформулировал один древнегреческий «демократический» философ: «В будущем все люди будут счастливы и свободны. И у каждого будет по три раба».
Под людьми европейцы подразумевали себя, а недочеловеками они считали и по сей день считают нас, русских, и всех тех представителей разных национальностей, которые живут в России, на своей Родине.
Это граждане СССР разных национальностей в образе рабов обязаны были обеспечить «европейское счастье».
Факты вопиют об этом.
Так, например, «В меморандуме Особого Отдела НКВД Приморской армии от 22 января 1942 года, по материалам корреспонденции, изъятой у убитых на подступах к Севастополю немецких солдат и офицеров, приводятся выдержки из писем, полученных ими от родственных связей.
Жена военнослужащего Бобби из Лейпцига писала 16 ноября 1941 года: «…Ах, сколько ещё будет это продолжаться. Там, наверное, не будет с тобой такого хорошего, как в Бельгии и Франции. Ах, как можно воевать с такими чертями-собаками, эти люди не похожи на людей, а на жалких зверей. Этот сорт людей не имеет больше права жить на свете…».
Из письма другой немецкой домохозяйки своему мужу от 9 ноября 1941 года: «…Я как раз приготовила обед, который тебе так нравится. Конечно без курицы, потому что их нет. Когда вы уже кончите с проклятым Советским Союзом…».
А вот выдержки из писем фрау Гизель из Гамбурга своему мужу Гансу от 8 и 11 августа 1941 года: «Нас захватывают победоносные сводки, и мы гордимся вами, мы надеемся, что этот жалкий сброд будет скоро уничтожен. Этот зверский сброд должен быть уничтожен с корнем…».
И отзыв фрау на кадры немецкой кинохроники с фронта: «Это прямо позор, что такой отвратительный сброд живёт на этой земле… Ужасные лица пленных, то становится противно от этих рож».
Таких свидетельств – тысячи. Из тех, которые стали достоянием истории и сотни тысяч уничтоженных вместе с теми, кому они адресовались.
Жёны сверхчеловеков, которые являлись хранительницами «домашнего европейского очага» по классической немецкой формуле «Kinder, Küche, Kirche», то есть – дети, кухня и церковь – считали граждан СССР собаками и отвратительным сбродом, недостойным права жить на земле.
И так думали и относились к нам миллионы европейцев не только в Германии.
В своё время, а именно 24 июня 1812 года на Россию обрушилось «нашествие двунадесяти языков» армией Наполеона. Тогда тоже вся Европа решила огнём и мечом научить «российских варваров», как надо им жить под их «благим гнётом».
Более половины этой армии составляли не французы, а всякие испанцы, итальянцы, швейцарцы, поляки, хорваты, ирландцы, немцы и так далее и тому подобное, то есть – «всякой твари по паре»…
И получили эти твари в ответ Отечественную войну, умылись кровью и сгинули на российских просторах
22 июня 1941 года объединённая Европа, на этот раз под руководством гитлеровцев, снова вторглась в Россию, сея смерть и разрушения.
Так, например, против СССР выставили свои войска:
Словакия – 2,5 дивизии общей численностью в 42 тысячи 500 человек, 246 орудий, 35 танков и 51 самолёт;
Венгрия – 2,5 дивизии общей численностью 44 тысячи 500 человек, 200 орудий, 160 танков и 100 самолетов;
Румыния – 17,5 дивизий общей численностью 358 тысяч 100 человек, 3255 орудий, 60 танков и 423 самолета;
Италия – 3 дивизии общей численностью 61 тысяча 900 человек, 925 орудий, 61 танк и 83 самолета.
Кроме того, особенно для сегодняшних европейцев, ставящих под сомнение главенствующую роль СССР в разгроме гитлеризма, стоит напомнить про иностранные части Вермахта, так называемые «национальные дивизии СС», общим количеством в 22 добровольческие дивизии.
В них проходило службу в ходе войны 522 тысячи добровольцев из других стран, а общая численность иностранных добровольцев составила 57% (!) от численности «ваффен-СС».
Той самой организации, которая по итогам Нюрнбергского трибунала в статье № 10 была признана преступной и ответственной за убийство миллионов людей.
И кто же были эти эсэсовские ублюдки?
Фактически это был европейский интернационал.
Вот перечень этих «сверх-человеков»:
1. Албания: 21-я горная дивизия СС «Скандербег» (1-я албанская);
2. Бельгия: 27-я добровольческая гренадёрская дивизия СС «Лангемарк» (1-я фламандская), 28-я добровольческая танково-гренадёрская дивизия СС «Валлония» (1-я валлонская), Фламандский легион СС;
3. Болгария: Болгарская противотанковая бригада войск СС (1-я болгарская);
4. Великобритания: Арабский легион «Свободная Арабия», Британский добровольческий корпус, Индийский добровольческий легион СС «Свободная Индия»;
5. Венгрия: 17-й корпус СС, 25-я гренадёрская дивизия СС «Хуньяди» (1-я венгерская), 26-я гренадёрская дивизия СС (2-я венгерская), 33-я кавалерийская дивизия СС (3-я венгерская);
6. Дания: 11-я добровольческая танково-гренадёрская дивизия СС «Нордланд», 34-я добровольческая гренадёрская дивизия «Ландсторм Недерланд» (2-я голландская), Свободный корпус СС «Данмарк» (1-й датский), Добровольческий корпус СС «Шальбург»;
7. Италия: 29-я гренадёрская дивизия СС «Италия» (1-я итальянская);
8. Нидерланды: 11-я добровольческая танково-гренадёрская дивизия СС «Нордланд», 23-я добровольческая моторизованная дивизия СС «Недерланд» (1-я голландская), 34-я добровольческая гренадёрская дивизия «Ландсторм Недерланд» (2-я голландская), Фламандский легион СС;
9. Норвегия: Норвежский легион СС, Норвежский батальон лыжных егерей СС, Норвежский легион СС, 11-я добровольческая танково-гренадёрская дивизия СС «Нордланд»;
10. Польша: Гуральский добровольческий легион СС;
11. Румыния: 103-й танково-истребительный полк СС (1-й румынский), Гренадёрский полк войск СС (2-й румынский);
12. Сербия: Сербский добровольческий корпус войск СС;
13. Латвия: Латышские легионеры, Латышский добровольческий легион СС, 6-й корпус СС, 15-я гренадёрская дивизия СС (1-я латышская), 19-я гренадёрская дивизия СС (2-я латышская);
14. Эстония: 20-я гренадёрская дивизия СС (1-я эстонская);
15. Финляндия: Финские добровольцы СС, Финский добровольческий батальон войск СС, 11-я добровольческая танково-гренадёрская дивизия СС «Нордланд»;
16. Франция: Французские легионеры СС, 28-я добровольческая танково-гренадёрская дивизия СС «Валлония» (1-я валлонская), 33-я гренадёрская дивизия СС «Шарлемань» (1-я французская), легион «Безен Перрот» (набирался из бретонских националистов);
17. Хорватия: 9-й горный корпус СС, 13-я горная дивизия СС «Ханджар» (1-я хорватская). 23-я горная дивизия СС «Кама» (2-я хорватская);
18. Чехословакия: Гуральский добровольческий легион СС
19. Скандинавская 5-я танковая дивизия СС «Викинг» – Нидерланды, Дания, Бельгия, Норвегия;
20. Балканская 7-я добровольческая горная дивизия СС «Принц Ойген» – Венгрия, Румыния, Сербия.
21. 24-я горнострелковая (пещерная) дивизия СС «Карстъегер» – Чехословакия, Сербия, Галиция, Италия;
22. 36-я гренадёрская дивизия СС «Дирлевангер» – набиралась из уголовников различных европейских стран.
Чтобы было ещё понятнее, как Европа боролась с гитлеризмом, необходимо уточнить, а именно: только в плену датчан, норвежцев и даже французов на восточном фронте оказалось больше, чем участвовало в сопротивлении нацистам на их родине. И это не считая тех, кто погиб в боях с Красной армией
А ведь кроме чисто военной составляющей на немецкую военную машину работал и весь европейский экономический потенциал. Прежде всего, это были Чехословакия, довоенный лидер оружейного производства в Европе, и Франция, производившие для вермахта огромное количество артиллерии, стрелкового вооружения и танков.
Например, каждый 3-й немецкий танк, принявший участие в нападении на СССР по плану «Барбаросса» был произведён на оружейном концерне «Шкода». Более половины немецких самоходных орудий имели чешскую базу.
На вопрос, заданный в своё время чешским рабочим концерна «Шкода» о том, а как же они боролись с фашизмом, чехи ответили, что за время войны бастовали аж три раза!
Уточнив, что основным требованием забастовок было… увеличение заработной платы!
Французы предоставили немцам свои судоремонтные мощности. Немецкие подводные лодки, так называемые «волчьи стаи Денница», базировались и проходили ремонт на южном побережье Франции вблизи Марселя. Причём французские судоремонтники устраивали соревнования на предмет того, кто быстрее отремонтирует лодку.
Какая уж тут оккупация Европы гитлеровцами! Скорее любовь по расчёту…
Отечественная война нашего народа 1941-1945 гг. воздала по заслугам, как гитлеровцам, так и их прихлебателям.
Красная армия на территории врага не запятнала себя ни насилием над мирными жителями, ни актами вандализма, ни массовыми казнями сдавших в плен солдат и офицеров вермахта.
Имевшие место отдельные эксцессы не являлись системой и жёстко пресекались советским командованием.
Из воспоминаний младшего лейтенант Петр Кириченко: «Вопрос о мести фашистам как-то отпал сам собой. Не в традициях нашего народа отыгрываться на женщинах и детях, стариках и старухах. А невооруженных немцев-мужчин, пригодных для службы в армии, мне не приходилось встречать ни в городах Силезии, ни позже, в апреле, в Саксонии. Отношение советских солдат к немецкому населению там, где оно оставалось, можно назвать равнодушно-нейтральным. Никто, по крайней мере, из нашего полка, их не преследовал и не трогал. Более того, когда мы встречали явно голодную многодетную немецкую семью, то без лишних слов делились с ней едой…».
Австралийский военный корреспондент Осмар Уайт в книге «Дорога Победителя», составленной на основе дневниковых записей, отметил: «Я убеждён в том, что Советы в те дни сделали больше для того, чтобы дать Берлину выжить, чем смогли бы сделать на их месте англо-американцы… Они проявили великодушие к последователям чудовища, лежавшего в своей берлоге под горами щебня…».
Из воспоминаний жительница Берлина Элизабет Шмеер: «Нам говорили нацисты, что если придут сюда русские, то они не будут нас «обливать розовым маслом». Получилось совершенно иначе: побеждённому народу, армия которого так много причинила несчастий России, победители дают продовольствия больше, чем нам давало прежнее правительство. Нам это трудно понять. На такой гуманизм, видимо, способны только русские…».
Да, розовым маслом никого из берлинцев советские военные не поливали. Зато кормили из следующего расчёта: 200 г. хлеба, 25 г. мяса, 50 г. сыра, 50 г. смальца, 100 г. селёдки на человека в день.
Немецким детям полагалось по полтора литра молока. Всё это выдавалось из армейских складов, а для обеспечения немецких(!) детей(!) молоком из СССР было доставлено 5 тысяч дойных коров. А в нашей стране тогда было очень и очень туго с продуктами, многие люди голодали.
Но сегодня Европа забыла всё: и то, как отправилась в 1941 году уничтожать «восточных варваров»; и то, как в 1945 году «варвары» проявили высочайшие качества терпимости и гуманизма по отношению к поверженному врагу… И сохранили миллионы и миллионы европейских жизней.
Сегодня Европа воюет с памятниками нашим воинам: сносит, разрушает, обливает краской, чёркает пахабные надписями на постаментах.
Сегодня Европа зашлась в визге и вое о том, как её «оккупировала» Красная армия и «разрушила» европейскую цивилизацию.
Сегодня Европа уравнивает эсэсовцев, убивавших наших детей, с нашими солдатами, ценой своей жизни спасавших немецких детей в Берлине от пулемётного огня гитлеровцев.
Сегодня Европа в очередной раз сошла с ума.
Сейчас, через 75 лет после победы над гитлеровским фашизмом в Европе происходит возрождение человеконенавистнической идеологии по отношению к русским и к России.
Только вместо прежнего «хайль гитлер» теперь звучит – «хайль европейская демократия».
Сегодня наши офицеры и солдаты, погибшие за мир в Европе, снова ведут бой, только одним своим видом в граните и бронзе, внушая ужас уже современным потомкам тех европейских выродков, которые залили нашу страну кровью и горем во время Великой Отечественной войны.
Видимо, Европа жаждет какого-то реванша…
Да только современные европейские реваншисты не понимают и никогда не поймут, что в крови и смерти наших воинов, сломавших хребет их гитлеризму – бессмертие России.
Мёртвые сраму не имут.
Наши солдаты, павшие за Родину, всегда в строю с нами живыми.
Мы пройдём Парадом Победы по Красной площади в ознаменование 75-летней Победы над европейским фашизмом.
Мы пройдём колоннами Бессмертного полка по улицам наших городов, чтобы ещё раз напомнить Европе и всему миру: «Кто к нам с мечом придёт, тот от меча и погибнет».
Так было, так есть и так будет.
А гейропа будет смотреть на это ненавидящими глазами; будет скрежетать зубами от злобы; будет захлёбываться блевотиной лжи в средствах массовой информации.
Пусть им, убогим. Им не понять ровным счётом ничего.
Ибо:
«…Замри паскудная Европа И не «качай» свои права! Ты у РОССИИ – просто ж*, А думаешь, что голова. Тебе всегда, такой вальяжной, Усмешечка кривила рот… Но разве сволочи продажной Известен истины полёт? Измазав рыло в шоколаде, Руля шикарный Мерседес – Не знаешь ты: к какой «награде» Тебя подталкивает бес!..».
Свежие комментарии